Символы распада - Страница 90

— Ты хочешь уйти с работы? — изумилась жена.

— Да. Мне пора уже на пенсию, — криво улыбнулся он, — давно пора. И напрасно я полез в политику. Не мое там место. Пойду снова преподавать.

— Что на тебя нашло? — спросила она. — Ты сегодня какой-то странный.

— Вот поэтому и хочу уйти. — Он снова вернулся в кабинет.

Еще через полчаса, когда на часах было уже десять, он вернулся на кухню.

— Ты не помнишь, как позвонить в Тулу к Сергеевым? — спросил он жену.

— Зачем тебе Сергеевы? — спросила она. — Чего ты вдруг о них вспомнил? Ты ведь уже несколько лет туда не звонил.

— Мне нужен их телефон, — уклонился он от ответа. — Найди мне его.

Сергеев был ректором учебного заведения, где заведовал кафедрой сам Манюков. Во время перестройки Сергеева сняли с работы, но с Манюко-вым они еще несколько лет сохраняли дружеские, нормальные отношения. Их жены учились когда-то в одном классе, и они какое-то время даже дружили семьями.

— Сейчас принесу. — Жена вышла и вскоре вернулась со старой записной книжкой. — Вот телефон, — сказала она, с любопытством глядя на мужа. — И зачем он тебе сейчас, ночью, я не понимаю. Или ты думаешь, что он опять ректором стал? К нему вернуться хочешь?

Не обращая внимания на жену, он набрал номер телефона своего бывшего ректора. Довольно быстро трубку подняли. Он узнал голос. Это была супруга Сергеева.

— Варя, здравствуй, — сказал Манюков, — это Виктор говорит.

— Какой Виктор? — не поняла женщина. — Вы не туда попали.

— Это Виктор Манюков говорит из Москвы.

— Виктор Федорович, — испугалась женщина. Раньше она называла его Витей, но теперь, когда он стал помощником Президента, она не осмелилась назвать его так.

— Как дети, как Коля? Как вы поживаете?

— Все хорошо. Коля с сыном на рыбалку поехали. Сегодня же суббота. Вы же помните, как они рыбалку любят.

— Ты почему мне «вы» говоришь. Варя? Это же я, Виктор Манюков.

— Вы… ты…. вы меня простите, Виктор Федорович, я сама не знаю, что говорю.

— У меня к тебе просьба. Варя, — попросил он женщину. — Ты помнишь секретаря райкома Кузнецова? Ну, нашего бывшего секретаря райкома. Он еще со мной баллотировался в депутаты.

— Помню, конечно, — испуганно сказала женщина. — Только мы коммунистов не поддерживаем, — на всякий случай сказала она. — Мы за вас голосовали, за Президента.

— Да-да, понятно. Ты мне можешь его телефон дать?

— Откуда же мне его телефон знать?

— Послушай, Варя, я тебе серьезно говорю, мне его телефон нужен. Ты ведь должна знать. У тебя же брат его свояком был.

— Я и забыла совсем.

— Варя, мне очень нужен его телефон.

— Сейчас посмотрю… — Он ждал довольно долго, минуты три, пока наконец она снова не подошла к телефону.

— Спасибо, Варя. А Коля вернется, ты ему привет передай, скажи, пусть в Москву ко мне приезжает, я его ждать буду.

— Обязательно передам. Спасибо вам, Виктор Федорович.

— Ладно, ладно.

Он положил трубку. Посмотрел на записанные цифры и набрал номер. На этот раз не отвечали долго. Потом раздался глуховатый голос:

— Слушаю вас.

Это был Кузнецов. Тот самый второй кандидат, против которого появились заказные статьи. Тот самый секретарь райкома, который не должен был пройти в депутаты. Манюков чуть кашлянул.

— Борис Александрович, — сказал он смущенно, — я звоню, чтобы узнать, как ваши дела.

— Кто это? — удивился старик. С тех пор прошло уже столько лет.

— Это Виктор Манюков, помните такого? Наступило молчание.

— Виктор Федорович? — сказал Кузнецов. — Помню, помню. Следим за вашими успехами, видим вас часто по телевизору.

— Как вы себя чувствуете?

— Да так, по-стариковски. Жена у меня умерла несколько лет назад, вот теперь остался совсем один.

— Вы извините, что я так поздно вас беспокою.

— Да нет, ничего. Я, правда, не ждал вашего звонка. Честно говоря, вы меня даже удивили.

— Борис Александрович, — чуть дрогнувшим голосом вдруг сказал Манюков, — я вот почему позвонил… Хочу перед вами извиниться.

— За что? Что случилось?

— За те две статьи в газетах… Помните, про вас писали в центральных газетах, когда мы с вами на выборы вышли?

— Вот оно что… Помню, конечно. А при чем тут вы?

— Поэтому и позвонил. Я тогда ничего не знал, Борис Александрович. И только сегодня выяснил, что их организовали мои так называемые друзья. Вы простите меня.

— Да-а. Вот оно как дело было. Столько лет прошло.

— Много, — согласился Манюков, — но я ничего не знал. Поверьте. Я бы никогда не допустил…

— Что ж… Впрочем, я и тогда не верил, что вы могли знать. Вы мне и тогда казались очень порядочным человеком. Мне ведь советчики некоторые предлагали убрать ваши листы и не пускать вас к выборам. А я тогда считал, что все правильно. Вы моложе меня. Лучше видели переспективу. Поэтому я даже рад был, что такой у меня конкурент боевой. А про статьи эти подлые… Вы про них не вспоминайте. Я ведь и тогда знал, что вы не можете быть причастны к этой пакости. Вы профессор, доктор наук, интеллигентный человек. А статьи были пасквильные, грязные. Поэтому напрасно вы извиняетесь, Виктор Федорович. Как я вас тогда уважал, так и сейчас уважаю.

— Взаимно, — сказал глухим голосом Манюков, — я вас тоже всегда уважал. Спасибо вам.

— Это вам спасибо, что старика вспомнили, позвонили. Успехов вам.

— Спасибо. До свидания.

Он положил трубку, повернулся и увидел супругу. Она стояла в дверях и смотрела на него.